Возмущенная костромичка подала жалобу на разврат в костромском театре

Кирилл Рубанков

Фото: пресс-служба костромского драматического театра.

Различные "оскорбленные" граждане чувствуют себя сейчас в России лучше всех - теперь это дошло и до Костромы.

Костромичка пожаловалась депутату на «пошлость» спектакля костромского драмтеатра, узнал KOSTROMA.TODAY. 

Женщину возмутил спектакль «Карнавал в Вероне», поставленный два года назад. Это продолжение «Ромео и Джульетты» — пьеса Григория Горина, известного драматурга и автора сценариев к культовым фильмам «Тот самый Мюнхгаузен»,  «О бедном гусаре замолвите слово» и «Формула любви». При этом возрастной ценз постановки — 16+, и это не сладенькая сказочка — довольно жесткая история о любви. После спектакля некоторые зрители жаловались, что он очень «современный» и слишком напоминает о реальности.

Отметим, что «Карнавал в Вероне» критикам понравился, и что, бывает в Костроме не так часто, многим зрителям тоже. Во всяком случае, следующий «Карнавал» в афише — только через месяц, а в партер осталось только около десятка билетов. В костромском варианте —  это очень яркий спектакль, где много музыки и вокала.

Костромичка Анна М. осталась крайне недовольна постановкой, обнаружила  там пошлость и разврат и начала жаловаться практически сразу после премьеры. Поскольку пьеса продолжает идти, да еще и с полным залом, женщина недавно нажаловалась и депутату.

«Карнавал» как шел, так и идет!» — возмущается женщина. 

Как можно понять, женщину возмутила одна из сцен, где шуты-слуги двух персонажей появляется со следами помады на губах и отпускают шуточки. Учитывая, что на афише стоит 16+, назвать их рискованными довольно сложно, а самое главное — это точный текст автора пьесы Григория Горина. Впрочем, костромичку, которая требует запретить спектакль, это не смущает.

Отношения двух шутов назвали нетрадиционными.

«Я пьесу эту не читала. [Но это]  прямая пропаганда нетрадиционных отношений!» — возмущается дама. 

Отметим, что в истории костромского драмтеатра за последние 30 лет не было историй, когда спектакль бы снимали из репертуара из-за того, что кому-то не понравилось. Более того, театралы не могут вспомнить таких историй даже в позднее советское время — в 70-80-е годы.